АЛЬБЕРТ ЛИХАНОВ, писатель.

МЕЖДУ ДОБРОМ И ЗЛОМ

Да, вся наша жизнь между двумя этими полосами — добром и злом. Помните простенький опыт с магнитом и железными опилками — их тянет то к плюсу, то к минусу, и в этой притягательной власти заключен важнейший закон физики. Может быть, ему подобен и важнейший закон жизни — вечная борьба между плюсом и минусом, добром и злом, перемена влияния то одного, то иного, что и сос­тавляет загадочную тайну бытия, в которой так часто несовпадаемы и неточны задачи и ответы... Вот рождается человек, и сам этот акт, казалось бы, однозначно добродетелен — так было всег­да, во все стародавние времена, так завещано самой природой не только существу мыслящему, но и кошке или собаке — посмотрите, как вылизывают они своих детенышей — по-человечески? — коли дитя отнято у них; припомните хотя бы Есенина: «...покатились глаза собачьи».

Но вот существо мыслящее бросает дитя свое в мусорный бак. Не желает дать грудь свою, чтобы напоить молоком. Отказывается еще в роддоме от частицы плоти своей.

Иные живут так, что детей их надо спешно спасать от родненьких мам и пап, оберегать, ровно от злобных собак. Другие же и слезу обронят, и детишек своих вобьют в истерику от беспредельной к себе жалости, но сердцем жестоки, ибо впереди всех долгов, которые подкидывает жизнь, у этих, с позволения сказать, родителей всегда самый первый долг не перед другим, хотя бы и дитем кровным, а перед собой — своими слабостями, своими желаниями, своими страстями, неуступчивыми, словно каменные сфинксы.

Я не хочу здесь судить, порицать, отвергать — не это моя цель, как, впрочем, и не мое это право. В многоликом разнообразии людских бед и пороков я оправдываю лишь несколько неотвратимо горестных положений, по которым дитя может быть отдано под защиту государства,— все остальное должно обрести праведный исход.

Но искомое, желанное — не всегда реальное.

В реальности же — дети, как и взрослые, мечутся между добром и злом. В жизни много, слишком много детей безвинно искупают вину родивших их. В народе эти дети называются одинокими, и перед ними распахиваются двери домов ребенка, детских домов, специальных школ-интернатов.

Порой это двери блага и спасения. Но порой это двери Дантова ада, чистилища, после которого жизнь никак не ладится, не строится, не крепнет — увы, такова горестная правда — и существование вчерашнего ребенка, опаленное бедой и одиночеством, так никогда и не воспаряет в выси настоящей человечности, подлинной доброты, истинной любви. Разве мало их, людей без надежды и веры, переходят одиноко поле жизни, к краю его, к последней черте в этот самый миг? Разве немного их, ут­ративших цель, не верящих, что они нужны кому-то, что сама жизнь их, высший дар природы, имеет хоть малую ценность?..

Почти всякая правда горька. По крайней мере, с привкусом горечи. Правда человеческого одино­чества, начавшегося в детстве, горька безнадежно, и много надо душевных трат произвести рядом, чтобы вылечить душевную боль, чтобы хоть чуточку внушить надежды.

И здесь первое право — учителю, воспитателю, тому, кто имеет силы и решимость исправить не пропуск в знаниях, не дыры в воспитании, но самое человеческую жизнь. Много ли таких, оглянемся вокруг?

Увы — пока лишь пустошь, среди которой то "тут, то там яркий светит огонек. Искорки эти превратить в костры, темную пустошь — в светлую площадь тепла  и душевно­сти — вот высшая общественная цель.

Но кто он, спасатель, а не просто присутствующий при беде?

Какая душа у него, каковы его человеческие, личностные возможности? Каков разрыв в нем между словами и улыбками и тем, что на душе? Не жестокость ли там, не равнодушие ли, не корысть ли — ведь одинокий ребенок, тронутый бедой, не знает, что есть истина, как выглядит правда.

Вот справедливость — ее он знает и чувствует, нутром чувствует, человеческой своей сутью. Несправедливость различает с маху, и ничем потом не уговоришь, никакими посулами не отворотишь жестокий взгляд детской правды.

И все же взрослому, избравшему право быть с детской бедой,— ему вручается право верховного, судьи и адвоката, спасителя и губителя, любимца и ненавистника.

Дети не жалуются на взрослых, они еще не обучены этому. Эту «школу» проходят во времени и пространстве, подталкиваемые неправдой. Изначально ребенок не знает такой меры отношений.

Высший взрослый грех— воспользоваться таким незнанием. Высший грех воспитателя — воспользоваться правом взрослого на истину в последней инстанции. Высший человеческий грех — выносить приговор беззащитной личности ребенка, лишая его права на будущее.

Детские беды, в том-то вся и сложность, не подзарплатная забота, это не технические, не индустриальные проблемы, где на каждый вложенный рубль мы можем требовать результативной отдачи и совершенства, тут требуются от всего нашего общества куда более значимые вложения, среди которых — самоотверженность и неэгоизм, стыд и совесть, любовь и надежность, неравнодушие и под­линная человечность не только людей, но и экономики, политики, власти.

На весах времени взвешивает жизнь милосердие и жестокость, боль и бесстыдство. И человеком по праву зовется лишь тот, кто добр не только к своим, но ко всем, чья любовь бескорыстна, а поступок не мним.

Если поверять себя такой правдой, то мы, пожалуй, сможем спасти наше детство.

Надо устыдиться, встрепенуться, искупить грехи и совершить поступок.

Даль В.И. Пословицы русского народа:Сборник.В 2-х т.- М.: Худож.лит., 1984.

Меткий и образный русский язык богат пословицами. Их тысячи, десятки тысяч! Как на крыльях они перелетают из века в век, от одного поколения к другому, и не видна та безграничная даль, куда устремляет свой полет эта крылатая мудрость… Благодаря трудам В.И. Даля мы с вами узнаем что глаголет народная мудрость о доброте.

• Добрым   путем  бог  правит. 

• Доброму бог помогает.

• С добрым жить хорошо.

• С доброхотом всякому в охотку.

• Делать добро спеши (или: поспешай).

• Торопись на доброе дело, а худое само приспеет.

• Доброе дело и в воде не тонет.

• Доброе дело крепко.

• Доброе дело на  два века: на этот и на тот.

• Сделав добро, не кайся.

• Добрым делом не кори.

• Добро худо переможет.

• Лихо помнится, а добро век не забудется.

• Добро и во сне хорошо.

• На свете не без добрых людей.

• Злой не верит, что есть добрые люди.

• Доброму добрая память.

• Доброе слово не трудно, а споро.

• Добрый скорее дело сделает, чем сердитый.

• Ласково слово многих прельщает.

• Ласково слово — что весенний день.

• Доброму человеку и бог подает.

• От лихого не услышишь доброго слова.